Мы включили очередной бит, я начал читать уже готовый речитатив и после первого куплета Вовка «на автомате» сымпровизировал красивую мелодию с известными словами, которые когда-то написал Юрий Визбор, но сделал он это на свой лад, звонко и протяжно. Мне очень понравилось его исполнение и мы решили сделать из этого уже полноценный трек. Чуть позже появились такие песни как: Русский наш народ, Бродяга, Привидение, Школьные друзья, Белый снег, В плену и др.
Каждый раз, когда мы встречались с Володей и у меня была возможность изучать его синтезатор — идеи для песен рождались пачками. Можно сказать, что основное вдохновение я как раз и черпал из заготовленных аранжировок этого электронного фортепиано, которое называлось YAMAHA PSR 640. Оно было намного круче моего — звуки были качественнее и интереснее. Это и понятно, ведь именно с этим инструментом Володя озвучивал свадьбы, а там должно было быть всё на уровне, иначе — какие заработки?
В нашем русском гетто, соц.службами, создавались так же разные кружки и спорт-клубы, задача которых была уберечь молодёжь от наркотиков и бандитизма, развивая в ней полезные и нужные интересы. Так в районе появились танцевальная группа «Грация» под руководством тёти Милы Кляйн и футбольный клуб «Атлантик» под руководством дяди Саши Гааль. Мы все друг с другом были знакомы и тётя Мила с дядей Сашей были в курсе наших увлечений с Вовкой Шрайбером. Они и предложили нам начать делать настоящие репетиции, пообещав выделить целый зал.
Так и произошло! В одной из близлежащих школ, вечером, на пару часов, можно было занимать помещение, в котором в другое время проходили танцы.
Нам разрешили репетировать там 3 раза в неделю. Естественно, мы сразу поделились этой новостью с нашей компанией, ведь у нас теперь было ещё одно, новое место для тусовок. Оставалось только решить, как привозить туда аппаратуру. Нам было ещё по 16-17 лет и ни у кого не было ни водительских прав , ни автомобилей.
Наш общий друг Саня Келлер предложил спросить у его родителей о возможности подвозить нас с оборудованием, так как они были единственными, у кого уже была машина. Как ни странно — мама Саши согласилась и наши репетиции начались
Вовка Шрайбер, дальше буду называть его Джоном — погоняло, которое закрепилось за ним со временем, умело подключал оборудование и настраивал микрофоны. Наконец-то звук можно было включить на всю и прочувствовать весь кайф от недавно сочиненных произведений. Если для него это было привычно, то для меня, звучание наших живых голосов на весь зал под музыку — было чем-то невообразимым. Мы создавали модное, для того времени звучание и читали жизненные тексты, что очень нравилось нашим друзьям и не только… С каждым днем репетиций — слушателей становилось всё больше и больше. Слух, что два русских пацана из гетто, 3 раза в неделю поют по вечерам собственные песни, разошёлся на весь район и репетиции потихоньку начали превращаться в дискотеки.
Понемногу я начал становиться зависимым от Ямахи Джона. Потребность в сочинениях возрастала с каждым днем и я решил попросить его оставлять синтезатор у меня дома, дабы продуктивность увеличивалась и на свет появлялись новые песни. Вовчик сказал, что не против, но на выходных он будет забирать её на свадьбы. Договорились.