Если дети, которые переезжают в другую страну, могут освоить язык быстро, то взрослым людям это даётся очень тяжело, по крайней мере, большинству.
Мне было на тот момент 16 лет. Родители купили словарь немецкого и я усердно пытался учить этот грубоватый язык. Постоянно что-то выписывал в тетрадь, зубрил наизусть отдельные слова и выражения. Потом, с гордостью, думая что я превзошёл всех в знании немецкого, коряво и с огромным акцентом выговаривал перед родителями, тёткой и сестрой предложения типа: «Wie geht es dir?» (Как у тебя дела?) и получал от своих родственников порцию восторга и аплодисментов. Как будущему артисту мне это очень импонировало и я был счастлив.
На тот момент я уже, как гость, посещал немецкую школу. Это было что-то типа экскурсии по их образовательной системе. Мои родители посчитали, что если окунуть меня сразу в эту среду, то языком я овладею очень быстро. Это как кинуть ребёнка в воду, чтоб он сам научился плавать!
Школа (Средняя — Realschule) находилась прям напротив общаги и, не долго думая, папа с мамой отвели меня туда. Попросили(жестами) директора, чтоб на время посадили в один из классов. Так и сделали. Я оказался в незнакомых мне «дебрях» среди «папуасов»… или наоборот — «папуасом», как раз, оказался я.
Мои одноклассники были очень дружелюбными и приняли как своего. С ними я общался на английском языке. Слава богу, что в Воркуте у меня были неплохие результаты по ин.язу, но я никогда не думал, что этот самый ин.яз мне когда-нибудь пригодится.
В свободное время я общался с соседями по общежитию. Помимо нас там жили несколько русскоязычных семей из Украины, с которыми мы неплохо сдружились. Моим товарищем стал Максим.
Парень был моложе меня на год или два (не помню точно), но был намного крупнее, как и подобало человеку в его возрасте. Это я был в свои 16 лет очень мелким и выглядел на 9. Огромные, жёсткие, рыжие кудри придавали моей голове большой вид. Выглядело это всё не совсем эстетично – большая голова и маленькое тело, но несмотря на это я был, в принципе, миловидным пацанчиком. Легко шёл на контакт и заводил знакомства.
Максим, наверное, не воспринимал меня тогда как старшего товарища, но всегда охотно общался со мной и подыгрывал моим бредовым идеям. Например, мы брали видеокамеру и кривлялись перед ней под разные песни. Ставили театральные сценки и рассказывали анекдоты. Иногда ходили гулять с его друзьями и когда дело доходило до знакомства с девочками – на меня смотрели меньше всего, так как на фоне Макса и других ребят, я выглядел ребёнком.
С музыкой мне везло больше, чем с девочками и недорогой синтезатор, который мне приобрели родители, эксплуатировался каждый день. Я сочинял разные мелодии и продолжал писать тексты. Иногда устраивал для родни показательные выступления на нём и проигрывал свои сочинения.